История, которую можешь продолжить ты!

«Я летела с волонтёрской миссии из Гаити в родную Уфу. Через 20 минут после взлёта пилот сообщил, что одна из турбин загорелась, и мы возвращаемся в аэропорт. За следующие двадцать минут я резко переосмыслила все, что происходило в моей жизни «до». Теперь мне стало ясно: жизнь слишком коротка, чтобы откладывать важные дела на когда-нибудь.

До Уфы долетела уже другим рейсом. Тогда же я начала рассказывать друзьям о своей мечте: построить клинику в Гватемале, где я долго работала врачом-волонтёром. То, что я увидела там, очень сложно забыть: в этих странах люди до сих пор умирают от болезней, которые во всём мире давно научились лечить. Кто-то крутил пальцем у виска, кто-то хлопал по плечу и желал удачи. А потом совершенно случайно мы познакомились с Кариной Башаровой — она сказала, что идея крутая, и она знает, как сделать её реальностью».

«Помню, как мы приехали на пустырь. Нам вы­де­ли­ли по­ло­ви­ну зда­ния шко­лы и от­го­ро­ди­ли про­фли­стом. У нас ни кро­ва­тей, ни мат­ра­сов — все день­ги уже по­тра­ти­ли на стройматериалы. На сле­ду­ю­щий день Вика ска­за­ла: «Так, ты за глав­но­го, ты зна­ешь испанский. А мы по­еха­ли даль­ше: нам нуж­но за­брать ме­ди­ка­мен­ты, во­лон­тё­ров и под­пи­сать до­ку­мен­ты». И мы оста­лись вдво­ём с Иго­рем, волонтёром-строителем из Уфы. Ему дали кир­ку и ска­за­ли: «Ты с мест­ны­ми ко­па­ешь будущий туалет». А мне вы­де­ли­ли неболь­шую ко­мо­роч­ку, ко­то­рая теперь вы­пол­ня­ла функ­цию мед­пунк­та: там я начала принимать пер­вых па­ци­ен­тов».

«Я вдруг осознала, что мы с Викой Валиковой уже два года работаем на проекте 24/7, без отпусков и выходных. Я чувствовала, что устала, и предложила поехать на неделю в Никарагуа. Через два дня на пляже нам стало скучно, и мы начали искать место для будущей клиники. Мы хотели построить её когда-нибудь потом — лет так через пять. Нам дали список деревень, где нужна была медицинская помощь, но там в целом были неплохие условия для жизни. Оставалась последняя. Приехали мы затемно, дороги дальше не было, только пустынный пляж. Наутро мы не поверили своим глазам. В десятках шалашей из черного полиэтилена жили обычные люди — это была деревня рыбаков. На наш вопрос, что же они делают в экстренных случаях, они сказали: «Молимся богу». Мы поняли, что ждать еще пять лет нельзя».

«Когда я приехала в Никарагуа, тут была фельдшер Рита, пара ребят-архитекторов и волонтёр-строитель Андрей. Он уехал через неделю, Рита — дней через десять. На протяжении где-то полутора месяцев мы были втроём. Я, архитекторы — и всё. Клиника еще не была открыта официально, и поток пациентов был очень маленьким: когда-то три человека, когда-то десять. Я очень много занималась бытовой работой и стройкой — это тоже было сложно, особенно на 35-градусной жаре. А потом уехали архитекторы, и случился ковид: новые волонтёры не могут приехать, а я — улететь домой. И я осталась. Мне немножко уже крышу сносило от всей этой ситуации: от изоляции и от невозможности общаться с близкими, потому что даже интернета толком не было. Но мне кажется, что всё это меня укрепило. А клинику, несмотря ни на что, мы достроили».